Честолюбивый гном - Disciples - Библиотеки Невендаара

Ах, насмешница судьба с ее вечными шуточками! Страсть как любит она менять фигуры на поле и путать карты тем, кто и играть-то поначалу не собирался!

Дагарик был пятым, самым младшим ребенком в простой работящей гномьей семье, жившей на самой границе клана Флиндхайд. Каждое утро отец вместе со старшими братьями Дагарика спускался в шахту Check this, а вечером они поднимались обратно: чумазые, уставшие – но довольные, как бывает доволен тот, кто знает, что сделал важное и полезное дело. Не сказать, чтоб красная руда высоко ценилась гномами, та же черная или голубая у магов чуть ли не вдвое дороже стоят, а уж про белую и вовсе промолчим, но у рачительного хозяина любая мелочь в плюс идет. Велели старейшины это месторождение разрабатывать, значит, так надо.

Когда семья собиралась у очага, отец после третьей-четвертой кружки эля сообщал младшенькому, что еще чуть-чуть подрасти осталось, и тот уже скучать не будет, станет вместе со всеми ходить в шахту. А Дагарик слушал захмелевшего родителя и хмурился, поскольку изо дня в день долбить киркой породу не хотел, да и причин для скуки, у него отродясь не было. Мир предгорий манил неизвестностью и будоражил воображение, и больше всего на свете юному гному хотелось взять заплечную котомку и отправиться, куда глаза глядят.

Мать Дагарика знала много легенд и преданий, и тот с замиранием сердца слушал истории о Вотане и его рунах, о мстительном предводителе демонов Бетрезене и о загадочном морском народце, порождении Солониэль. Но больше всего маленький Дагарик обожал рассказы про Стурмира Громобоя, великого гномьего короля и военачальника, одержавшего на бранных полях немало славных побед. Он часами мог выспрашивать матушку, как именно стояли войска, каким оружием были повержены их враги, так что она, добрая и незлобивая, даже начинала сердиться от такой излишней дотошности:
- Полно тебе, Дагарик! Не мучай меня, не знаю я, чем громовой молот от ледяного отличается! Вон, лучше отца спроси, он тебе про молоты что хочешь расскажет, да еще и покажет вдобавок!

Но Дагарик лишь упрямо мотал головой, и к отцу за разъяснениями не шел. Думают, он такой маленький, что боевой молот от рабочего не отличит?
Детство закончилось в тот день, когда их шахту захватили люди. Убить никого не убили, но ясно дали гномам понять: убирайтесь прочь, или будет хуже. Отец, вполголоса возмущаясь вероломством соседей – а еще союзники, Хель их за ухо! – велел жене и детям собираться, и печальный обоз поплелся в Даскроу, столицу Флиндхайда.

- Ничего, и на этих супостатов управа найдется! – подбадривал он свое приунывшее семейство. – Вот увидите, уже через месяц вернемся обратно и заживем, как прежде.

Почтенная супруга кивала мужу и украдкой вытирала непрошеную слезу, а Дагарик, пожалуй, единственный из детей, кто не терял присутствия духа, с любопытством смотрел вокруг, жадно впитывая дорожные впечатления.

В столице, однако, их постигло разочарование: старейшины, выслушав сбивчивый рассказ отца о коварном нападении войск из Оденбурга, веско заметили:
- Худой мир лучше доброй ссоры. Не то сейчас время, чтобы понапрасну силы растрачивать и войска на границу гонять. Хотят красную руду добывать – вот пускай сами теперь эту шахту и обслуживают, не велика потеря. У нас этой рудой все подвалы забиты.

- А как же мы? – робко подала голос мать.
- А вам и здесь работа найдется. У нас в Даскроу лишняя пара рук никогда лишней не бывает, - неуклюже пошутил старейшина, и никому даже в голову не пришло улыбнуться в ответ.

В этот судьбоносный момент у Дагарика зачесался нос. Да так отчаянно, что гном, вопреки всем матушкиным наставлениям, чихнул, и так громко, что кое-кто из старейшин вздрогнул.

- А это еще кто? – Хранитель знаний, доселе стоящий за спинами старейшин, быстрым шагом пересек зал и подошел к юному нарушителю спокойствия.

- Простите его ради Вотана, он еще слишком мал, чтобы…

- Не волнуйся, уважаемая! – Хранитель знания, пристально глядя в лицо Дагарика, полез в карман и достал горсть камней, чья поверхность была густо испещрена руническими знаками. – Кажется, твой сын не так-то прост. Ну-ка, - обратился он к Дагарику, - ударь меня по руке, а потом поймай любой камешек.

Дагарик не замедлил исполнить то, о чем его просили. Камешки взлетели вверх, а затем звонко рассыпались по полу, и только один остался крепко зажатым в ладошке.

- Покажи! – велел Хранитель знания, и Дагарик не мог не повиноваться. – Так я и думал, - тихо, так что только маленький гном и мог это расслышать, произнес Хранитель. – Определенно, маг. И как его только угораздило родиться в подобной семье?..

- Что там с моим сыном? – мать силилась рассмотреть, что именно поймал Дагарик, но Хранитель быстро спрятал камень обратно в карман.

- Собери остальные, - негромко приказал он Дагарику, а старейшинам и семье звучно сообщил: - Этот юный гном отныне мой ученик. Сам Вотан отметил его и избрал для великой судьбы. Так тому и быть!

Долгих десять лет Дагарик постигал мудрость, которой обучал его Хранитель знания. За это время он успел обзавестись курчавой каштановой бородой, и теперь вряд ли кто-нибудь назвал бы его юнцом или тем паче малышом.

Поначалу ему все нравилось, и о своей былой жизни он ничуть не жалел. Тем более что семья его обосновалась неподалеку, хочешь – хоть каждую неделю навещай. Но со старшими братьями и отцом Дагарик никогда особо не откровенничал, а мать недавно родила еще одного ребенка – долгожданную сестричку, так что Дагарик старался материнским гостеприимством не злоупотреблять.

Через несколько лет он захандрил. Ну что такое рунический маг – скука смертная! Какая незавидная участь его ждет! Стать очередным хранителем знания, как его учитель, что может быть хуже? День и ночь просиживать у пыльных фолиантов, спрашивать руны о грядущем и силиться растолковать их туманные ответы – работа для старика. А он, Дагарик, полон сил! И совсем не мечтает превратиться в седобородого умника, который за всю свою долгую жизнь хорошо, если пару раз выбрался из столицы, и уж, совершенно точно, никогда не участвовал ни в одной битве.

Ночью Дагарик беспокойно метался по кровати, и ему снились гномьи войска, штурмующие вражеские крепости. Вел их в бой, разумеется, Стурмир Громобой, черты лица которого под утро становилось подозрительно похожими на лицо самого Дагарика, и юный маг счастливо улыбался во сне, представляя себя во главе огромной армии, тяжелая поступь которой вселят страх в сердца противников.

Однако учитель был тверд: руны высказались совершенно определенно, Дагарик – маг, а не воин. И когда юный гном печально отворачивался в сторону, Хранитель знания хлопал его по плечу и говорил:
- Сынок, тебе и так повезло. Только подумай: ты родился в простой семье, это все равно, как если бы в эльфийском роду вместо кентавра на свет явился бы оракул. С твоими способностями ты далеко пойдешь! Помяни мое слово: еще пара сотен лет, и окажешься в Высшем совете хранителей знаний. Ты – отмечен Вотаном, ты счастливчик!

Счастливчик в ответ кивал и расплывался в неискренней улыбке, чтобы не обидеть учителя, но про себя твердо знал: его призвание – битвы и сражения, а не посохи и свитки.

Меж тем по Даскроу ползли тревожные слухи. Яата’Халли из ныне рассеянного клана Скаймайн была неплохой правительницей Тимории, уж явно получше своего обезумевшего папаши Морока Тучегона, успевшего наворотить дел. Но гномьи кланы Кловерхорн и Айронхилл, несколько оклемавшиеся после войны, стали выражать недовольство теми порядками, которые железной рукой ввела юная королева. Легко идти плечом к плечу и беспрекословно выполнять приказы правителя, когда к границам подступает враг, земля дрожит под ногами, а за спиной остались лишь дети да старики, в ужасе забившиеся в самые дальние уголки своих пещер. Но когда война вроде как не грозит, а дары Вотана собраны воедино и хранятся в Рунном круге, главам кланов стала нестерпима власть девчонки. И хоть пока недовольство особо не выражается, но слухи-то ползут, змеятся, а значит – что-то будет…

- Что они там о себе думают, в Кловерхорне? – бурчал учитель. – Никак забыли, что такое, когда смерть за тобой по пятам ходит? Когда на поле сечи все вперемешку лежат: и воины, и маги, и лишь черные птицы кружат над трупами?
- Маги? – недоверчиво переспросил Дагарик. – А какая с них польза в битве? Разве что издали наблюдать, чтобы потом все подробно в летописи изложить. Или, - хмыкнул он, - военачальникам истории из прошлого рассказывать для поднятия боевого духа.
- Мой мальчик, ты не прав! – учитель пригладил бороду. – Многие из хранителей знания были крепким подспорьем в наших войсках. Мой названный брат Агеовульф раз за разом посылал на головы проклятых демонов каменный дождь, прежде чем упал и принял мученическую смерть от вражеского клинка, и еще долго одно его имя наводило страх на порождения преисподней.
- Но п-почему, - взволнованный Дагарик даже стал заикаться, - почему об этом не сказано в тех книгах, которые хранятся в нашей б-библиотеке? Почему там только имена в-воинов и их командиров, но нет ни слова о боевых магах?
- Да потому, что не пристало истинному хранителю знаний искать славы на сем поприще.
- А вы? Вы тоже?..
- Нет. Я никогда не был силен в боевых заклинаниях, да и… - учитель встал и взмахнул рукой, давая тем самым понять, что разговор окончен.

С этой минуты жизнь Дагарика приобрела новый смысл. Он с утроенным рвением проводил изыскания в библиотеке, излазил все подземелья и хранилища Даскроу, пытаясь найти хоть какие-то сведения о магах прошлого, которые наравне с воинами давали отпор врагам.

Поначалу из затеи ничего путного не вышло. Отрывочные упоминания, которые при иных условиях могли стать новой славной легендой, и только. Но потом Дагарика осенило. У Агеовульфа, как и у любого другого хранителя знания, непременно должна была быть собственная каморка, где маг мог в тишине и спокойствии предаваться размышлениям, или проводить опыты с рудой, составляя новые заклинания. После смерти столь достойного гнома вряд ли кому-нибудь могла прийти в голову идея освободить его пещеру и выбросить записи, которые он вел. Наверняка вел, не мог не вести!

Осторожные расспросы старейшин принесли свои плоды. И вот юный маг у цели, стоит на пороге каморки Агеовульфа и дрожит от волнения. Видел бы его сейчас кто-нибудь! Потные ладони, сбивчивое дыхание, в глазах все мутится и плывет, словно после десятой кружки добротного эля.
Кое-как справившись с собственными чувствами, Дагарик подошел к столу, за которым работал названный брат учителя. И сразу увидел ее – испещренную рунами книгу. Схватив сокровище и крепко прижав его к груди, Дагарик выскочил прочь, и долго бежал по подземным коридорам, ощущая себя не то презренным вором, не то осквернителем могил. Пылкое юношеское воображение рисовало ему страшные картины общественного порицания, но никакие кары не могли бы отвратить его от записей Агеовульфа, в которых он жаждал найти ответ на столь мучающий его вопрос: может ли маг быть достойным воином?

Заметки Агеовульфа его изрядно озадачили. Тот неоднократно повторял, что в одиночку магу на бранном поле делать нечего. Он плохо защищен, не обучен вести ближний бой, и прежде чем применит свое высокое искусство, его убьет любой зеленокожий ящер или какой-нибудь мелкий демон.

Выходит, мечты о том, как он стоит на переднем крае, с гордостью сжимая в руках боевой молот, так и останутся просто мечтами? Ну почему он родился магом, а не воином? Дагарик разочарованно вздохнул и перелистнул страницу, решив дочитать записи до конца.

По мнению Агеовульфа, самое место магу – позади войска. И пока воины сражаются с врагом не на жизнь, а на смерть, их предводитель успеет подготовиться и применить страшное боевое заклинание, безжалостно выкашивающее всех противников до единого. Ну а кто устоит на ногах после обрушившегося на них каменного дождя, с тем разберутся верные гномы.

Многие ночи провел без сна Дагарик, вновь и вновь изучая книгу Агеовульфа. Что-то гнело его, не давало покоя. Какой-то вопрос, невысказанный, а оттого еще более томительный. Наконец, Дагарик все-таки набрался смелости и спросил у учителя:
- Как именно погиб ваш названный брат?
Хранитель знания, без капли удивления, словно только и ждал этого, невозмутимо ответил:
- То была затяжная битва, мой мальчик. Его закидали стрелами, но он, истекая кровью, все равно продолжал метать во врагов заклинания. И лишь когда пала его верная гвардия, демоны смогли приблизиться к Агеовульфу и закололи его.
- А лечебные зелья?
- Как тебе известно, больше двух склянок или целительных сфер с собой на поле боя не унесешь. Но мы знаем совершенно точно, что когда мой брат остался один на один с окружившими его врагами, он не доставал ничего из своей заплечной сумы. Все его припасы остались нетронутыми.
- Как так? – изумился Дагарик. – Не понимаю. Разве не проще было исцелиться и продолжать бой?
- Трудно сказать. Видимо, Агеовульф счел, что он не может терять время на лечение, когда его воины гибнут один за одним, и продолжал плести заклинания. Однако, к нашему глубокому сожалению, противник оказался выносливее, чем думал мой названый брат, - Хранитель знания понизил голос. – Кроме того, Агеовульф был прижимист, и не любил понапрасну тратиться на зелья. Собственные раны он всегда залечивал в городе, ожидая, пока те заживут сами собой. Лишний золотой для него значил куда больше, нежели пара дней в постели.

И тут Дагарик наконец-то нащупал ту мысль, которая не давала ему покоя в последний месяц, и быстро-быстро, пока она не ушла от него, спросил:
- А как же наши знаменитые рунные заклинания? Ледяной Щит, Сила Витара, Благословение Имира? Когда все воины в отряде обретают небывалую мощь, и сам Вотан защищает их от клинков и от магии? Ведь такой опытный маг, как Агеовульф, наверняка знал их в совершенстве.
- Их можно применять только до начала боя, и без магической руды их не сплетешь. А мой брат любил полагаться только на собственные силы, и не отчитываться перед Советом клана, на что были потрачены запасы из общей кладовой, - грустно вздохнул учитель, и разговор сам собой прервался.

Дагарик, вновь снедаемый бессонницей, напряженно думал над тем, что рассказал ему Хранитель. Выходит, Агеовульф сам виноват в том, что с ним произошло? Ведь если бы он не счел зазорным использовать руду и не поленился защитить свое войско перед битвой могущественными заклинаниями, он бы остался жив, а его противник был бы повержен во славу Вотана. И даже если бы кто-то из отряда получил смертельные раны, после сражения бойца быстро бы поставили на ноги. Торговцы знают толк в снадобьях и не зазря ломят за них такую высокую цену. Но Агеовульф тратиться не любил…

Значит, не стоит повторять его ошибок. Если Агеовульф полагал, что слишком низко или неудобно брать руду из общественных кладовых, он, Дагарик, в решающий момент колебаться не станет. И о зельях не забудет – ведь ими можно не только себя излечить, но и любого бойца.
Однако теория теорией, а без практики все умные мысли вслух – пустое сотрясение воздуха. Из разговоров горожан Дагарик знал, что в округе то и дело появляются разбойничьи банды. Да и зеленокожие частенько забредают на заснеженные равнины, пугая своим видом честных гномов-работяг, трудящихся на шахтах. С армией демонов или ордами нежити они, конечно, ни в какое сравнение не идут, но угрозу собой, тем не менее, представляют, и нешуточную. Если очистить от них земли клана, старейшины вряд ли станут ему пенять на растрату драгоценной руды, ведь она пойдет на благое дело. Ну а что до зелий, кое-что он уже припас, а там и видно будет.

Осталось подобрать себе войско. Шесть бойцов в отряде, включая командира – вот и все, что мог себе позволить любой военачальник. Любой, но не Дагарик. С пятью подчиненными ему пока точно не справиться. Вот с тремя – можно попробовать. Три гнома из военной школы, и он, Дагарик, за их спинами, с каменным дождем наготове.
Однако никто из боевых гномов не выказал радости, услышав приглашение Дагарика присоединиться к нему в далекой поездке (на всякий случай, чтобы не объясняться с учителем и старейшинами, он придумал легенду, что собирается навестить места, где прошло его детство, и ищет себе охрану). Великолепный план трещал по всем швам. Дагарик метался по своей каморке, меряя ее шагами от стены к стене, и проклинал вальяжных бородачей. Можно подумать, они такие знатные вояки! Да они ж ему ровесники, ни в едином походе еще не участвовали, ни в одной битве топорами не махали, а уже нос задирают выше гор! Ну, пусть и дальше ждут своего часа. А он, Дагарик, себе других спутников найдет!

- Ты здесь, мальчик мой? – учитель появился неслышно и замер на пороге, ожидая приглашения войти.
- Что-то стряслось? – Дагарику не понравилось выражение лица Хранителя.
- Может быть, да. Или нет. К нам только что прибыл посол из столицы Тимории. Наша королева Яата’Халли обеспокоена тем, что происходит в эльфийских землях, и советует всем быть настороже. Кланы еще не до конца пришли в себя после войны, и только новой междоусобицы с соседями нам сейчас недоставало!
- Учитель, вы думаете, нас вновь ждет война?
- Боюсь, что так, мой мальчик. Вотан свидетель, хотел бы я ошибаться, но увы: мои старые глаза видели слишком много, чтобы понимать: грядут новые битвы и испытания. Все наши силы стягиваются к крупным городам, чтобы дать достойный отпор врагам и защитить жителей. Гномы с тройным усердием трудятся на шахтах, добывая магическую руду. Увы, нас всех ждут тяжелые времена.

Дагарик понурился.
- Как жаль! А я ведь только-только собрался съездить туда, где когда-то появился на свет.
Хранитель знаний внимательно поглядел на него и неожиданно сказал:
- Если ты действительно хочешь этого, то позволь дать один совет: не затягивай с отъездом. Уезжай этой же ночью, и да пребудет с тобою Вотан!

Опешивший Дагарик не нашелся, что ответить, и лишь пробурчал что-то маловразумительное. Подумать только: учитель сам благословил его в путь! Хотя, по чести говоря, Дагарик ведь обманул его, и отнюдь не ностальгия причина его нежеланию и дальше торчать в Даскроу. Впрочем, оно и к лучшему: чем меньше учитель знает, тем спокойнее у него на сердце. А то еще, чего доброго, и вовсе запретит куда-либо отлучаться. И ведь не ослушаешься тогда!

Дорожная котомка оказалась на удивление легкой. Пара склянок лечебного отвара и одно зелье бессмертия, вот и все припасы. Ни одной магической сферы, никаких артефактов вроде походных сапог или гномьих наручей. Впрочем, в записях Агеовульфа было упоминание о том, что маг может воспользоваться ими только после соответствующего обучения, которого Дагарик, понятное дело, не проходил. Так что – есть они, нет их – все едино.

За ночь Дагарик отмахал приличное расстояние, так что даже ноги с непривычки загудели. Но когда на рассвете он обернулся, не смог удержать тяжелого вздоха: горные шпили Даскроу по-прежнему маячили в поднебесной дали. Эх, похоже, ходок из него тот еще. Примерно такой же, как и вербовщик.

От этой мысли настроение скисло, как перебродивший эль. Сказано ведь: магу в одиночку не воевать, ни против отрепья, ни уж тем паче с демонами или нежитью. Но где он возьмет бойцов, один, посреди дороги? Может, пока не поздно повернуть назад?

Но тут у Дагарика взыграла гордость. Неужели он так легко сдастся и откажется от своей мечты, ради которой вызубрил все сложнейшие заклинания, какие только смог отыскать в старых фолиантах?
Внезапно его привлек шум в кустах можжевельника. Что это? Похоже на плач ребенка. Но что здесь делать юному гному, да еще в такой неурочный час?

Развернувшись, Дагарик протянул руку и вытащил на дорогу… крохотную девчушку! От испуга та плакать перестала, зато начала громко икать, отчего тут же смутилась и зажала рот ладошкой.
- Ты кто? – Дагарик по опыту своей сестренки помня, что утешениями можно добиться совершенно противоположного результата, решил впустую время не тратить, и не успокаивать ребенка, а поговорить с ним будто бы на равных.
Сработало. Девчушка икать перестала, лишь пару раз шмыгнула носом и произнесла:
- Я Таа’Да, травница.
- Такая юная и уже травница? – Дагарик смерил ее недоверчивым взглядом. – И что ты можешь?
- Могу варить зелье, от которого бойцы становятся сильнее.
- Только бойцы? Или маги тоже?
- Кто угодно, мой господин, для зелья нет разницы.
- А что ты здесь делаешь?
- Прячусь от разбойников. Они напали на нашу пещеру, убили бабушку и разграбили все, до чего только дотянулись. Я смогла убежать, целую ночь скрывалась в лесу, а сейчас, - девчушка всхлипнула, - не знаю, куда мне идти. Разве что в город, может быть, меня возьмут в какой-нибудь отряд.
- Тихо! – приказал Дагарик, видя, что Таа’Да вновь готова расплакаться. – Отставить сырость, нынче мороз знатный, еще не хватало у тебя со щек льдинки снимать. Ты уже взята на службу мною, рунным магом Дагариком. И первое, чем мы с тобой займемся – отомстим разбойникам за твою семью.

Девчушка посмотрела на Дагарика полным обожания взглядом, так что ему даже стало неловко.
- Да, мой господин! Я буду очень стараться, вот увидите!
- Ладно тебе, - отмахнулся маг, а затем, повинуясь внезапному озарению, спросил. – Скажи-ка мне, дитя, а ты случаем не ведаешь, нет ли поблизости лагеря наемников, в котором можно было бы договориться с парочкой опытных бойцов?

Девочка, расширив глаза, уставилась на Дагарика:
- Что вы, мой господин! Даже самый глупый гном знает: никогда нельзя иметь дело с наемниками! С каждой битвой они будут становиться опытнее и изворотливее, изучат все сильные и слабые стороны своего командира, а потом предадут его тогда, когда он никак не будет этого ожидать. Нет, мой господин, кто угодно – только не они! Лучше обратиться к горным великанам. Они редко отказывают в помощи, да и сами бойцы хоть куда: выносливые, сильные. Бабушка моя так говорила: один великан стоит двух гномов, а сражается за трех!
- Дитя, тебя послал мне сам Вотан, - с чувством произнес Дагарик, неосознанно копируя интонации учителя. – Горный великан, конечно же! Почему это не пришло мне в голову раньше? А где его можно найти?

Таа’Да задумалась, ковыряя утоптанный наст носком сапожка.
- Бабушка рассказывала, что раньше на востоке, в одном дне пути отсюда, жила целая семья великанов. Но что с ними сталось, я не знаю. Я их и видела-то всего разок, издали, когда забралась на самый высокий утес в наших горах. Бабушка мне потом за это все волосы передергала, все боялась, что я в пропасть сорвусь, или меня ветром унесет.

- Твоя бабушка была очень мудрой, - с чувством произнес Дагарик, глядя на крошечную девчушку и с ужасом представляя, как она карабкалась по обледеневшему склону, влекомая лишь собственным безудержным любопытством. – Ну что же, веди меня к ним!

Отец великаньего семейства вопреки всем надеждам Дагарика идти с ним наотрез отказался. Его сыновья, молчаливые и плечистые, тоже не выказали восторга в ответ на предложение Дагарика. Мол, вот когда прибудет гонец из Даскроу, тогда они и покинут свой дом, а пока – ни-ни. Пришлось магу разворачиваться и вместе со спутницей топать восвояси. Заночевали они в полуразрушенной пещере неподалеку от той, где когда-то жила Таа’Да.

А под утро обнаружили, что в их компании появился третий: Дагдель, младший сын великана, которому его отец накануне и слова не дал сказать.
- Я с вами, - только и произнес неуклюжий парень, которому что травница, что маг едва доставали по бедро. – Надоело без дела сидеть. С вами хоть не скучно будет.

Логово разбойников, убивших бабушку Таа’Да, бравая компания отыскала быстро, благо те и не думали таиться: жгли костер и громко бахвалились своими победами. И тут Дагарик задумался: использовать защитные заклинания или нет? Если их применишь, в Даскроу тут же станет об этом известно. Тогда, чего доброго, учитель вышлет за ним обоз с наказом немедленно возвращаться. Нет, пожалуй, слишком рано. Надо попытаться справиться с разбойниками собственными силами.
Он построил свое маленькое войско и, прокашлявшись, сказал:
- Слушайте! Когда мы подойдем поближе, ты, Дагдель, встанешь вот так, и закроешь нас с Таа’Да от ударов. Если у них есть лучники, нам, конечно, придется несладко, но лечение я беру на себя. Ты, - обратился он к травнице, - перед боем дашь хлебнуть своего зелья нашему высокому другу. Ему оно куда как нужнее, чем мне. Все понятно? Ну, во славу Вотана, вперед!

Дагарик, конечно, слукавил. Зелье травницы и ему самому пришлось бы кстати. Но девчушка одна, и пока она будет наливать зелье то ему, то великану, разбойники скрутят их в бараний рог.

От боя у Дагарика остались совершенно сумбурные воспоминания, то ли в один миг все пролетело, а может, целый час длилась битва. Да и чудно как-то вышло: вот он колдует каменный дождь, но противник почему-то упорно держится на ногах, и приходится плести заклинание вновь и вновь. Травница отчаянно машет ему рукой, показывая на израненного Дагделя, и Дагарик перебрасывает тому большую склянку с лечебным отваром. И вот уже предводитель шайки мертв, и трое его подручных тоже, лишь один головорез остался. Зараза, клинок ядом вымазал, то-то великану так худо приходится. Ну ничего, и на него управа нашлась. Угомонили супостата совместными усилиями.

Обессиленный Дагарик плюхнулся на припорошенный снежком камень. Холодит-то как приятно! А то сердце того гляди из груди выпрыгнет, по вискам капли пота катятся, а руки – стыдно сказать – дрожат, как у завзятого любителя эля. Раньше все куда проще представлялось: раз-два, встал в позу, произнес заклинание, и готово дело! Враг разбит, можно за следующего браться. А на поверку вышло все совсем не так. Пока они с Дагделем свои раны залатают, дня три пройдет, не меньше. Склянки-то оставшиеся лучше приберечь, а то не ровен час…

Дагарик счастливо улыбнулся. А ведь он все-таки смог! Собрал войско, ввязался в бой, и вышел из него победителем! Он, чей удел – книги и свитки, смог с помощью магии сделать то, на что иным требуется клинок или молот! И пусть ему пришлось нелегко, но дело того стоило. Ничего, он еще всему научится, лиха беда начало. Если смог справиться с разбойниками, то и с демонами или нежитью рано или поздно сразится.
Но тут случилось что-то совсем неожиданное. Дагарик вдруг почувствовал, что его будто ломает изнутри, но совсем не больно, щекотно только. Теплая волна бежит от пяток к затылку и обратно, и словно чей-то голос спрашивает: «Что хочешь, юный гном? Дальних путей, новых умений? Только пожелай!»

И Дагарик загадал. Хоть он всем противникам разом урон наносил, да только слабенькой его магия была, с ударом того же Дагделя и не сравнится. Вот и захотел он стать сильнее. И все тот же голос внутренний прошептал, удаляясь: «Исполнено!..»

Пока Дагарик приходил в себя, с его спутниками тоже происходили странные метаморфозы. Девочка-травница изменилась в лице, и теперь выглядела старше на добрый пяток лет, а то и больше. Великан же избавился от сутулости, к которой так склонны подростки всех рас и племен, и заметно раздался в плечах.

- Я… я теперь могу готовить зелье еще лучше прежнего, - удивленно прислушиваясь к себе, произнесла Таа’Да.
- А я стал здоровее. Не так, как мой отец, но все равно, - пробасил Дагдель. – И от ран даже следа не осталось.

- Мой учитель говорил мне что-то такое про новые знания, приходящие с опытом, но я и подумать не мог, что они так изменят нас, и вдобавок исцелят, - Дагарик задумчиво оглядел свое крохотное войско. – Но постойте! Если я прав, это значит… это значит, что мы сможем стать такими, какими захотим!
- Бабушка знала рецепт зелья, от которого воин становился вдвое сильнее. А мамины отвары помогали бойцам вновь и вновь атаковать противника, – раздался тонкий голосок Таа’Да. – И рано или поздно мне придется выбирать: становиться такой как бабушка, или такой как мама.
- Думаю, когда придет время, ты будешь точно знать, какую из дорог выбрать, - Дагарик ободряюще улыбнулся травнице. - Ну что же, раз мы целы и невредимы, идем дальше? Полагаю, это не последние разбойники в округе. А значит, нам придется изрядно потрудиться.

Так и понеслось. Каждый день Дагарик и его спутники воевали с очередной бандой, а случалось, что такое происходило и дважды на дню. Иногда им даже удавалось заполучить ценные трофеи: склянки или артефакты. Кое-что Дагарик оставлял себе, а ненужные вещи продавал придорожным торговцам, или менял на лечебный отвар и защитный эликсир. Как-то раз они забрели в волшебную лавку, и гном долго перебирал свитки с заклинаниями магов других рас. Оказалось, что нежить предпочитает разрушительную магию и заклинания, ослабляющие противника на расстоянии, впрочем, как и демоны. Зато люди и эльфы умеют исцелять свои войска, и снимать усталость, так что измотанный боями отряд может принять еще одно сражение. Ну, этим гномов не удивишь! Таких заклинаний у них тоже полным-полно. А вот защищаться никто из прочих рас толком не умел, и это навело Дагарика на размышления…

- Мой господин, а вы заметили, как изменился пейзаж? - Таа’Да протянула руку и сорвала с земли тонкую зеленую травинку. – Мы уже в людских владениях.
- Когда-то здесь был мой дом, - с горечью произнес Дагарик. – И вокруг все было белым-бело. Льдинки сверкали в солнечных лучах, словно россыпь алмазов из сокровищницы Вотана. Такая красота, глаз не отвести. Как же я ненавижу людишек, которые под покровом ночи сломали наш священный жезл, чтобы водрузить на его месте свой, и прогнали мою семью прочь, даже не дав толком времени на сборы! Эх, если бы старейшины выслали тогда войска и выбили захватчиков…
- А разве мы не войско? - Таа’Да остановилась и пристально посмотрела на Дагарика.

«А ведь она права!» - мелькнула в голове шальная мысль. Дагдель давно уже превратился в могучего снежного великана, его зазубренный меч не только оставляет страшные раны, но и вымораживает врага изнутри, так что мало кто может противостоять ему в рукопашной. Таа’Да и две ее подруги, присоединившиеся к ним возле городка Томшет, предпочли стать алхимиками. Юные, но седовласые – такова плата за сакральное знание – они подносили свое зелье Дагарику и Дагделю, так что те могли вновь и вновь наносить удары, прежде чем враг успевал им ответить. Однажды их бравая компания даже сразилась с настоящим драконом! И победила его, хоть подруг травницы и пришлось после боя возвращать в мир живых с помощью зелья бессмертия. Да и сам Дагарик многое узнал: и как ходить в волшебной обуви вроде тех же семимильных сапог, что красовались теперь на его ногах, и как пользоваться артефактами. Но самое главное – он научился защищаться от вражеских стрел и ударов, так что давно уже не прятался за спиной великана, а напротив, прикрывал собой хрупких девушек-алхимиков.

- Я думаю, захватчики должны понести заслуженное наказание. Вернуть шахту было бы слишком просто – и слишком мало. Мы нанесем визит в Оденбург!
- Но, господин мой, это же не просто город, а столица людской провинции! А это значит, что его охраняет сам серафим Мизраэль, шестикрылый и могущественный! Он выжигает врагов, оставляя от них лишь горстку пепла! Как же мы с ним справимся?
Четыре пары глаз безотрывно смотрели на Дагарика, ожидая ответа. Но тот лишь весело фыркнул:
- Для начала мы обчистим все местные лавки. Золота у нас скопилось преизрядно, так что вперед!

Нести покупки пришлось Дагделю, никто другой их просто бы не поднял. Защитные сыворотки, зелья первого удара, склянки с отваром точности – Дагарик не скупился. В Оденбург они прибыли на рассвете, и пару часов подремали на окраине города. Охранял лагерь все тот же безотказный молчун-великан.
- Какие же они тут беспечные! – удивленно заметила Таа’Да. – У них под боком вражеское войско, а они и не думают нас задерживать!
- Слишком полагаются на своего Мизраэля, или как там его кличут, - презрительно процедил сквозь зубы Дагарик. – Да и считается, что люди и гномы все еще союзники. Хотя по мне уж лучше разбойники, чем такие лицемерные соседи. Ничего, сегодня мы преподнесем им хороший урок, который они еще не скоро забудут!
- Когда битва? – осведомился великан.
- Не торопись, Дагдель. Сначала мы должны подготовиться. Сегодня нас ждет необычное сражение.

Дагарик собрал всех вместе, и речитативом зачитал заклинание на древнем языке. Потом еще одно, и еще… Но и на этом не закончил, заставив каждого выпить по одному-два из заблаговременно припасенных зелий. Сам он осушил сразу четыре склянки, и лишь верная Таа’Да услышала, что он бормотал себе под нос:
- Теперь в Даскроу узнают, что я колдовал, и много колдовал. Еще бы, столько магической руды зараз из кладовых испарится! Но я все равно это сделаю, потому что должен. Учитель меня поймет. И мама тоже. А до остальных мне дела нет…

Когда Мизраэль нанес первый удар, Таа’Да зажмурилась, сочтя, что настал ее последний час. Однако, как ни удивительно, ее раны были не настолько глубоки, как она этого боялась. Да и остальные бойцы держались молодцом. Дагдель только и успевал махать мечом, рубя в куски сверкающую броню серафима, а Дагарик, успевший перед битвой прихватить с собой череп Танатоса и парализующий кристалл, умудрился отравить Мизраэля и обездвижить его, так что бедолага терял силы, не имея возможности еще хотя бы раз ударить по противнику.

Вскоре все было кончено. От Оденбурга остались лишь дымящиеся руины. Жители в панике бежали кто куда, но Дагарик не стал их преследовать. Он отомстил людям за свои детские кошмары, за слезы матери и боль отца. Но он не мясник. Люди достаточно поплатились за свое вероломство. Лишать их жизни? Вот уж нет. Достаточно того, что им придется искать место для нового города и несколько лет отстраивать его.

- Возвращаемся домой! – объявил Дагарик. – Я должен рассказать обо всем учителю.
Никто возражать не стал. Если путь лежит в Даскроу – значит, так тому и быть. Есть время для битв, а есть для путешествий.
По дороге Дагарик обратил внимание на то, что Таа’Да, обычно весело болтающая с подружками обо всем на свете, молчит и хмурится. Улучив момент во время привала, он отозвал ее в сторону.
- Что случилось, дитя мое? Тебе не нравится то, как мы поступили с людьми?
Таа’Да замотала головой.
- А что же тогда?
- Я боюсь.
- Позволь узнать, чего же?
- Нашу столицу охраняет Витар. А что, если он похож на Мизраэля? И что, если какой-нибудь вражеский маг разрушит Даскроу, как мы сравняли сегодня с землей Оденбург? Я не переживу этого.
- Не печалься, дитя мое, этого никогда не случится, - ответил Дагарик, но про себя признал, что Таа’Да додумалась до того, что ему и в голову не приходило. Если он смог штурмовать чужую столицу, значит, это по силам и кому-нибудь другому. Он должен срочно встретиться со старейшинами и убедить их, что город нуждается в лучшей защите. И если ему не поверят – что ж, он готов сразиться с Витаром и доказать свою правоту! И если это произойдет, и он победит – то готов до конца дней своих не отлучаться из Даскроу, днем и ночью обороняя крепость. Хотя чуточку жаль: он ведь еще так мало повидал в этом мире. Но безопасность гномов превыше всего!

Хранитель знания встретил его в том самом зале, где когда-то старейшины решали судьбу семьи Дагарика.
- Учитель, я должен вам сказать…
- Подожди, мой мальчик. Дай мне посмотреть на тебя, - учитель сделал шаг назад, оглядел Дагарика, а затем вновь подошел и крепко обнял его. – Как же ты изменился за эти месяцы! Повзрослел, возмужал… Тебя не узнать.
- Но мне необходимо вас предупредить…
- Тише, мой мальчик. Пока тебя не было, многое успело произойти. Эльфы, ведомые своим безумным богом, захватили нашу королеву. И хоть Яата’Халли, чтобы спасти жителей Фальген Хейма, выполнила все их требования, ее подло убили! Ходят слухи, что не обошлось без ренегата Гризлспита, горного инженера из клана Кловерхорн. Теперь клан Скаймайн полностью стерт с лица земли. А гномам нужен новый король. И новые военачальники, которые не позволят кому бы то ни было посягать на владения гномов. Сейчас советы старейшин каждого клана выбирают, кого послать в Фальген Хейм. Только самые достойные и опытные бойцы отправятся туда.

Хранитель знаний замолчал, а Дагарик, в груди которого бушевали противоречивые чувства, вмиг забыл, что еще минуту назад так рвался рассказать, что стало с Оденбургом. Подумать только! Самые именитые военачальники поедут в Фальген Хейм! И один из них, возможно, станет новым королем Тимории.
- И когда старейшины решат, какой воин будет представлять наш клан? – с трудом справляясь с волнением, спросил Дагарик.
- Старейшины уже определились.
Сердце гнома рухнуло куда-то вниз. Конечно же, на что может рассчитывать маг, да еще молодой по меркам гномов и никому не известный, когда речь идет о таких важных вещах, как защита всей Тимории?
- Видишь ли, - продолжил Хранитель, - после того, как в наших кладовых испарилось немалое количество магической руды, а затем волшебным образом она появилась вновь, мы поняли, что кто-то захватил вражескую столицу. Да-да, разве ты не знал, что ресурсы побежденной стороны тут же отходят победителю? Ну а дальше оставалось лишь выяснить, кем же был этот герой. Подобное за последний век не позволял себе ни один гном. Даже Стурмир Громобой не рисковал связываться с полубогами, охраняющими города. На такое мог решиться только безумец. Или юный маг, который не признает никаких ограничений и упрямо идет навстречу своей мечте. Дагарик Флиндхайд, тебе оказана высокая честь! Ты будешь нашим посланником в Фальген Хейме! И да пребудет с тобою Вотан!

Как Дагарик устоял на ногах после такого откровения, он и сам не ведал. Ну да и то ладно, что хоть не опозорился, не растянулся без чувств на каменном полу – то-то смеху бы было!
- Теперь можешь набрать себе лучших бойцов, - Хранитель сделал знак, и в зал вошли боевые гномы: те самые, что когда-то отказались сопровождать Дагарика в его путешествии. Они с надеждой смотрели на мага, но тот лишь покачал головой и отвернулся.
- Благодарю, учитель, но я предпочитаю сражаться бок о бок с теми, кто прошел со мной все сражения от первого до последнего. И я не знаю воинов, которые могли бы сравниться с ними в бою.
Хранитель молча склонился, давая понять, что уважает и принимает выбор Дагарика.
- Когда выступаем?
- Сегодня в твою честь будет устроен пир. А завтра на рассвете ты отправишься в Фальген Хейм. Чем быстрее ты там окажешься, мой мальчик, тем лучше.

В этот вечер Дагарик сполна познал, что такое слава. Каждый гном считал своим долгом подойти и поприветствовать героя. Родители Дагарика с гордостью смотрели на сына и принимали благодарности от старейшин. В его честь пели барды, красавицы кокетливо строили ему глазки, но Дагарик словно и не замечал их пышнотелых прелестей, ведь рядом находилась верная Таа’Да, которая была ему стократ милее любой красотки. Он не знал, что ждет его впереди, но без страха смотрел в будущее. Он сделает все, чтобы защитить кланы. И возродит былое могущество детей Вотана!

Хранитель знания, улучив момент, неслышной тенью выскользнул из зала. Вот и каморка, в которой он, когда-то звавшийся Агеовульфом, размышлял об искусстве войны. Когда его, израненного, вынес с поля боя верный арбалетчик, маг поклялся, что никогда больше не станет сражаться, ибо корысть и гордыня оказались ему дурными советчиками. Не место такому гному в битве: и войско погубит, и себя. Но когда крошечная ладошка Дагарика раскрылась, и Хранитель знания увидел в ней камешек с руной мага-воителя, что-то словно перевернулось у него в душе. Он до последнего берег малыша от знания, которое ему самому далось большой кровью, но против судьбы не пойдешь. И тогда он решил: пусть ученик все изведает сам. Мало ценности в том, что рассказано; куда важнее испытания, через которые прошел сам, без подсказок старшего и мудрого. Ну а если малышу помогли бессвязные записи того, кто когда-то откликался на имя Агеовульф, что ж, хвала Вотану!
Хранитель знания тихо вздохнул, утерев непрошеную слезу, и вышел прочь, плотно прикрыв за собою дверь.

Автор: Валентина Седлова
Дата публикации: 30.12.2009